Стратегическое правило гласит: новый план должен начинаться с анализа причин неудач предыдущего. Следуя правилу, оценим планы денежных властей, сквозь призму их последствий. Мы говорили ранее о необратимых изменениях системы ориентиров: ставки, курса, темпов роста, цен, индексов. Отмечали, что ни нефть, ни низкие ставки, ни девальвация не помогают экономике расти: их определяющую значимость для экономического развития в России опровергают факты.Наглядно показывали взаимосвязь денежной массы и ВВП, их синхронную динамику и корреляцию. ВВП зависит от объема совокупного спроса. Совокупный спрос, в свою очередь зависит от объема рублевой денежной массы в экономике России.Обозначали глобальный конфликт интересов: интерес экспортеров - в росте валюты, внутренних монополий - в инфляции, корпорантов – в вывозе капитала, банков – в сиюминутной спекулятивной выгоде, МСБ - в оптимизации фискальных издержек; случайно получилось, что все мотивы диаметрально противоположны задачам денежных властей, и их возможностям; в лице ЦБ нашли крайнего, заложника, «терпилу»… Обращали внимание на ловушку для Регулятора, или «эффект двух стульев»: ЦБР с начала 2000-х пытается бороться и с инфляцией, и с курсом (причем в обе стороны), зачастую смешивая инструменты, внешние факторы, забывая про цели и принимая взаимоисключающие решения (борьба с укреплением реального курса резко сменяется плавной девальвацией, с последующим шоком на валютном рынке).Предлагаем обсудить еще одну диспропорцию. Итак, в разгар «таргетирования инфляции», что делали денежные власти: 1. методично сжимали денежную массу (хотели исключить монетарную инфляцию);2. боролись с тарифами естественных монополий (убирали рост цен производителей);3. направляли административный ресурс (ФАС, силовиков) на потребительский рынок (душили спекулянтов и посредников для снижения ИПЦ), вкупе с ужесточением потребительского кредитования (дабы исключить превышение потребительского спроса над товарным предложением).Не обсуждая (не)правильность мер (критиковать проще), понимая все трудности реализации на местах (надо быть в этой шкуре), мы обратили внимание на последствия, точнее на абсолютную противоположность заявленных целей результату: А) денежное сжатие, вместо оттока «лишних денег» и исключения "монетарной инфляции", спровоцировало кризис ликвидности, рост ставок и сужение рынка кредитования, со всеми вытекающими в части темпов роста экономики;Б) на ограничение роста тарифов в монополиях (например, в РЖД) среагировали урезанием инвестиционных статей корпоративных бюджетов (программ финансирования в развитие и модернизацию), что привело к снижению заказов по отрасли, и вызвало цепную реакцию у смежных производств: сокращение перевозок, промышленных объемов, товаров инвестиционного спроса (вагонов, трансформаторов и т.д.).В) Потребительский рынок вопреки всем рекордам по сбору урожая в продовольственном сегменте реагирует ростом цен, искусственным дефицитом по отдельным товарным позициям, задолго до известных событий и внешнего давления.Что же получается, это осознанный выбор Правительства, или «так получилось», потому что «хотели как…»? В очередной раз приходится говорить не столько о несогласованности (досадно представлять Минэк, Минфин и ЦБ в образе персонажей басни Крылова), сколько об отсутствии системы, которая связывает совокупность факторов, просчитывает отклонения, позволяет моделировать и проводить стресс-тестирование с заданными параметрами.И такой инструмент есть, называется Баланс Народного Хозяйства (обсуждали здесь http://on.fb.me/1EEz7op ), успешное изобретение плановой экономики, лучшее из которой не постеснялись взять «капиталисты».Какой вывод можно сделать? Часы удобнее искать «под фонарем»: чтобы не было инфляции не будем печатать деньги. И опять упираемся в хроническую нехватку денег в экономике, и говорим об обеспеченности денежной эмиссии долларовыми резервами.Цитата из служебной записки Сергея Алексашенко (в прошлом первый заместитель председателя ЦБ РФ) "Председателю Банка России (22 мая 1997).Начиная с октября 1996 года Россия находится в принципиально новой ситуации в отношении проведения денежной политики: практически мы перешли к механизму currency board, т. е. каждый новый рубль прироста денежной базы обеспечен соответствующим ростом валютных резервов Банка России."Может, собака то здесь порылась?